Сегодня на коллегии Федеральной налоговой службы прозвучала критика в адрес следственных органов о недостаточном количестве уголовных дел, возбужденных по материалам, которые поступают из налоговых органов.
Действительно, на первый взгляд более тысячи возбужденных уголовных дел по 8 тысячам материалов, поступивших из налоговой службы в следственные органы СК России, может показаться низким показателем. Но это говорит не о том, что следственные органы не хотят видеть очевидных преступлений, а скорее наоборот: о том, что в большинстве материалов, которые сегодня поступают из налоговых органов, в основном содержатся только сообщения о финансовых нарушениях, за которые предусматривается лишь административная, а не уголовная ответственность. Признаки преступления следователи находят только в 1 – 2 из 10 материалов, поступающих от налоговой службы. И не потому, что мы не хотим их находить (по каждому материалу проводятся тщательные доследственные проверки), а потому, что финансовые нарушения – это не преступление. Причем в некоторых случаях очевидно, что если бы были качественные оперативные материалы, то они могли бы стать основанием для возбуждения уголовного дела. Поскольку такие преступления носят латентный характер, зачастую для установления признаков преступления следствию не хватает оперативной составляющей.
Вот почему Следственный комитет и ставит вопрос о необходимости создания финансовой полиции или наделения налоговой службы возможностью проведения оперативно-розыскной деятельности. Такой орган обладал бы функциями финансовой разведки, оперативно-розыскной деятельности и контроля за распоряжением государственным имуществом. Это сочетание полномочий позволило бы оперативным службам выявлять гораздо больше налоговых преступлений и дало бы нам возможность реализовывать их более эффективно. А процент возбуждения уголовных дел по таким материалам увеличился бы в разы.
Руководитель управления взаимодействия со СМИ В.И. Маркин
версия PDF 
версия DOC
