СМИ о СК

Итоги расследования «дела Литвиненко» в Британии не вызывают доверия

Так называемое «публичное» расследование по делу Литвиненко, которое завершилось в Британии, стало одним из самых непубличных за всю историю английской юриспруденции. Оно было затеяно в качестве альтернативы открытому коронерскому расследованию, в котором, кстати, принимал участие в качестве одной из заинтересованных сторон Следственный комитет России, с целью скрыть под грифом секретности то, чем занимался Литвиненко на Альбионе. И не дать выяснить, кто стоял за его спиной, превратив бывшего сотрудника российских спецслужб в послушную марионетку на службе у определенных ведомств ее Величества.

Максимально закрытый характер разбирательства в отношении Литвиненко, проведенного сэром Робертом Оуэном, как и предсказывали аналитики, не добавил принципиально новой информации к уже сделанным ранее выводам. И вновь ограничился тем же перечнем ранее назначенных Лондоном виновных: Андреем Луговым и Дмитрием Ковтуном, которые якобы отравили Литвиненко во время совместного чаепития 1 ноября 2006 года.

Для повышения «солидности» проведенной сэром Оуэном работы было заявлено, что суд заслушал 62 свидетельских показания, в том числе засекреченных свидетелей. Однако скрытый от посторонних глаз характер этого «квазисудебного» производства не дает возможности независимым наблюдателям оценить непредвзятость полученных показаний. К тому же изначально обвинительный в отношении России характер затеянного дела ставил под сомнение достоверность приводимых на суде доказательств: ведь в качестве свидетелей выступали люди, не доброжелательно относившиеся к политике Москвы, включая ее анонимных «профессиональных» критиков и перебежчиков, получивших убежище в Британии. Иными словами, речь шла о лицах, всегда готовых к даче ложных показаний только для того, чтобы нанести максимальный политический ущерб России.

Как изгоняли Россию В 2006 году, после смерти Литвиненко, ничего не предвещало грядущего обострения в отношениях между Лондоном и Москвой. Напротив, Россия согласилась оказать помощь в расследовании этого резонансного дела. И в декабре 2006 года следователи Скотланд-Ярда побывали в Москве, получив содействие по линии Генеральной прокуратуры РФ. Когда в 2011 году в коронерском суде Лондона проводились предварительные слушания для установления причин смерти Литвиненко, на них было принято решение наделить Следственный комитет РФ статусом «заинтересованной стороны». Но рассмотрение дела Литвиненко в так называемом «коронерском формате», где в расчет принимаются только свидетельства, доступные для всех заинтересованных сторон, не устраивал официальный Лондон, поскольку не гарантировал обвинительного заключения в адрес России. И в 2014 году на фоне обострения в отношениях между Лондоном и Москвой из-за событий на Украине и сбитого над Донбассом малазийского Боинга британское правительство решило, что объективность при изучении дела Литвиненко вкупе с излишней публичностью расследования может лишить власти столь ценного пропагандистского материала. В итоге вместо открытого коронерского расследования было решено провести так называемые «публичные» слушания, фактически сделавшие разбирательство о причинах смерти Литвиненко и поиск «источника ответственности за нее» секретными. Ведь новый формат подразумевал, что будущий вердикт суда будет принят на основании материалов, не доступных российской стороне. Поэтому Следственный комитет РФ уведомил Лондон о своем неучастии в «публичных слушаниях», не отказываясь при этом от статуса «заинтересованной стороны» в приостановленном коронерском процессе. Главной же целью юридической казуистики, предпринятой Британией, было стремление определенных кругов в Лондоне использовать при рассмотрении дела Литвиненко материалы спецслужб, которые согласно принятой на Альбионе практике судебная система не ставит под сомнение. Это открывало возможность для злоупотреблений и подтасовок в предоставляемых суду материалах. Вместо открытого формата разбирательства дело Литвиненко рассматривалось кулуарно, якобы в «интересах национальной безопасности и ненанесения ущерба интересам Британии в отношениях с другими странами». Возможно, поэтому в Лондоне не удивились, что Кремль не принял вынесенный судом вердикт, поскольку в ходе «публичных слушаний» был изначально нарушен принцип «презумпции невиновности». И было сделано все для того, чтобы скрыть информацию о том, в каких отношениях находился Литвиненко с британскими спецслужбами и осевшими в Лондоне российскими оппозиционерами.

Тайны ушедших свидетелей Дело Литвиненко будучи открытым могло стать «бомбой», способной вскрыть самые «интимные» стороны в работе британских спецслужб. Ведь вся история с отравлением оставляет множество вопросов, на которые по понятным причинам не было получено ответа в ходе проведенного судьей Оуэном «публичного» расследования. Например, не ясно почему официальный Лондон вообще выдал визы Луговому и Ковтуну, разрешив им въезд на территорию Британии, что полностью противоречит политике властей Альбиона, отказывающих в визах бывшим сотрудникам российских спецслужб? После чего эти люди также беспрепятственно покинули страну. Или британцы просчитали, что Россия не выдаст подозреваемых, а, значит, никакого открытого суда над ними не будет. Так не стал ли и сам Литвиненко сакральной жертвой британских спецслужб? В этой связи стоит вспомнить, что к моменту начала «публичных» разбирательств еще два ключевых свидетеля по делу Литвиненко скончались при загадочных обстоятельствах. Это владелец лондонского ресторана «Абракадабра», который часто посещали Литвиненко и Березовский. Там были обнаружены следы полония за два дня (!) до пресловутой встречи Литвиненко с Луговым и Ковтуном в ресторане гостиницы «Миллениум». Также при неясных обстоятельствах ушел из жизни Березовский, смерть которого была сразу названа самоубийством. Произошло это вскоре после писем Березовского к российскому руководству с просьбой о возвращении в страну. «Публичное» расследование дало возможность британским спецслужбам, «работавшим» с бывшими россиянами, скрывающимися на Альбионе, избежать неудобных вопросов о целях подобной деятельности. Но есть основания предполагать, что речь шла о сборе компромата на российских политиков, в том числе в целях шантажа, попытках оказать влияние на внутриполитические расклады в России.

Кому нужны «Мертвого осла уши»?

На днях стало известно, что МИД Британии обратился к премьеру Британии с просьбой не вводить новый пакет санкций против России, если расследование, как и было совершенно понятно, придет к выводу об ответственности Москвы за смерть Литвиненко. В качестве причины дипломаты назвали необходимость российско-британского взаимодействия по ситуации в Сирии. Нельзя исключать, что во внешнеполитическом ведомстве сознают, что проведенное расследование не что иное, как защита местными спецслужбами корпоративных интересов в сочетании с политическим заказом, сделанным в 2014 году и предназначенным для дополнительного очернения России. В нынешних условиях подобная линия уже не отвечает более серьезным британским интересам. Как образно выразился в интервью РИА Новости член комитета по международным делам палаты общин Дэниэл Кочински, «какие бы ни были выводы, мы не можем позволить себе поджечь бензин». По его мнению, дело Литвиненко использовалось предыдущим лейбористским правительством для того, чтобы заморозить российско-британские отношения. Тогда как сегодня «к ситуации с Россией надо относиться аккуратно». Впрочем, во властных кабинетах на Альбионе по-прежнему остаются люди, которые хотят сжечь мосты между Москвой и Лондоном. А вердикт суда по итогам проведенного «публичного разбирательства» в отношении смерти Литвиненко дал им очередной шанс помешать возможной перезагрузке в будущем российско-британских отношений.

Следственный комитет РФ сделал следующее заявление:

- В июле 2014 года стало очевидно, что расследование смерти Александра Литвиненко окончательно перешло из уголовно-правовой в политическую плоскость. При объявлении 31 июля 2014 года об отложении коронерского следствия до завершения так называемого публичного расследования, которое на самом же деле, как все убедились, публичным никогда и не было, судья заявил, что закрытые заседания теперь позволят ему, цитирую: «как можно лучше изучить вопрос ответственности России» по материалам, представленным британскими спецслужбами. Таким образом, виновный был назначен изначально, и под это лишь нужно было просто подогнать некие так называемые засекреченные «факты». То есть абсурдность заключается в самом понятии публичного расследования с закрытыми для общественности фактами, которыми можно манипулировать как угодно.

Официальный представитель МИД России Мария Захарова: В связи с обнародованием 21 января с.г. в Великобритании доклада председателя т.н. «публичного расследования» обстоятельств смерти А. Литвиненко вынуждены констатировать, что результат полутора лет закулисных игр под председательством, казалось бы, профессионального судьи оказался для нас вполне ожидаемым. Он стал логичным итогом квазисудебного процесса, разыгранного британскими судами и исполнительной властью с единственной целью - очернить Россию и ее руководство. В этой связи напоминаем, что эта, мягко говоря, весьма своеобразная форма расследования, не являющаяся, вопреки своему названию, прозрачной и гласной ни для российской стороны, ни для британской общественности, изобиловала закрытыми заседаниями с рассмотрением «секретных» материалов спецслужб и показаниями «засекреченных» свидетелей. Использование подобных методов рассмотрения дела дает все основания сомневаться в объективности и беспристрастности оглашенного вердикта. В целом напрашивается вывод, что действия британской стороны создают опасный прецедент использования внутренних правовых механизмов для политически ангажированного и непрозрачного расследования с заранее определенным результатом, подменяя тем самым объективное судебное разбирательство политизированным фарсом.

Евгений Шестаков